Эдуард Григорьевич Бабаев (30.07.1927 — 11.03.1995) — советский и российский литературовед, доктор филологических наук (1990), профессор МГУ; видный толстовед; текстолог; поэт; мемуарист. Занимался историей русской литературы и журналистики XIX века, в частности творчеством Л. Н. Толстого.
Биография
Ташкентский период
Эдуард Григорьевич Бабаев родился в Средней Азии. Отец — Григорий Нерсесович Бабаев (Бабаян) — военный инженер — служил в штабе Туркестанского военного округа. Мать — Сирануш Айрапетовна Бабаева (урожд. Тер-Григорьянц) окончила медицинский факультет университета в Ташкенте. Родители были выходцами из Нагорного Карабаха (г. Шуша).
В Ташкенте учился первоначально в Транспортном институте, потом на физмате САГУ, потом на филфаке.
Подростком в Ташкенте познакомился с Анной Ахматовой, эвакуированной из блокадного Ленинграда, Алексеем Николаевичем Толстым, Корнеем Ивановичем Чуковским, Надеждой Яковлевной Мандельштам. Он сохранил список неопубликованных стихов О. Э. Мандельштама, известный как «Ташкентский список». Вдова Мандельштама, Надежда Яковлевна, раздавала списки многим надежным людям, гадая — кто сохранит, не испугается. Бабаеву был доверен «рукописный чемодан» с первыми экземплярами. Бабаев оказался единственным, кто выдержал, и не сжег, и продержался до конца, до реабилитации поэта, и сам отдал чемодан Надежде Яковлевне, но не был ею упомянут как хранитель по закону воздаяния за каждое доброе дело.
Работа в Государственном музее Л. Н. Толстого
В 1961 году в приехал в Москву для защиты кандидатской диссертации по роману Л. Толстого «Анна Каренина». Бабаева приняли в избранный круг толстоведов, вскоре он стал научным сотрудником музея Л. Н. Толстого. Новизна и смелость научной мысли, неординарность и яркость личности снискали Эдуарду Григорьевичу авторитет среди музейных сотрудников… Вскоре его назначили заместителем директора по научной работе. Эдуард Григорьевич сумел создать в коллективе особую атмосферу духовного общения. Отличаясь глубокой, всесторонней философской эрудицией, он стремился расширить горизонт ординарных представлений музейщиков в области истории культуры.
"Для музея настало замечательное время: это был поистине период расцвета толстоведения, когда в науке активно трудились Н. Н. Гусев, Н. К, Гудзий, Т. Л. Мотылева, Ломунов К. Н., Е. Н. Купреянова и др. <…> Все в музее, кто по-настоящему любил Толстого, буквально боготворили Бабаева. Его умение глубоко и неординарно прочитать знакомый текст Толстого, его неожиданные ряды ассоциаций, огромная эрудиция завораживали, вызывали преклонение и какой-то священный трепет. <…> В его крошечном кабинете на втором этаже он воспринимался как небожитель, которому подвластно все в изучении Толстого. «Толстой — это лабиринт, — говорил он, многие пали в этом лабиринте, так и не пройдя его.»
Преподавание на факультете журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова
В начале 1970-х перешел на работу в Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, где преподавал на кафедре истории русской литературы и журналистики факультета журналистики, в 1990 году защитил докторскую диссертацию «Л. Н. Толстой и русская журналистика его эпохи».
Результатом чтения в МГУ курса лекций по истории русской литературы XIX в. стал ряд значительных исследований Бабаева о творчестве Пушкина, Герцена, Лескова. В 1984 г. в издательстве МГУ вышла его книга «Из истории русского романа. Пушкин. Герцен. Толстой». Однако основные работы были по-прежнему посвящены Толстому. Э. Г. Бабаеву принадлежит одно из основополагающих толстоведческих исследований — «Лев Толстой и журналистика его эпохи». Книга, изданная в 1978 г., вызвала многочисленные хвалебные рецензии.
Студенты его любили. Огромная университетская аудитория была переполнена, когда лекцию читал Бабаев. Студенты и коллеги воспринимали Э. Г. Бабаева «не как популяризатора классики и даже не интерпретатора её, но как доверенное лицо с характерным для него лаконичным „строфическим стилем“…<…> он внушал аудитории, что русская литература не только „предмет“, но что она, действительно, существует, пульсирует в современности, как живой организм, а нас, студентов он называл не иначе как его „собеседниками“». Лекции Бабаева неизменно заканчивались аплодисментами, пропускать их считали недостойным даже отъявленные двоечник.
