Марк Антоний Оратор: биография

В результате Аквилий был оправдан.

В 97 году до н. э. Марк Антоний стал цензором. Его коллегой был Луций Валерий Флакк — товарищ Мария по консульству 100 года. Поскольку Мария тогда же приняли в коллегию авгуров, в историографии существует предположение, что на цензуру наряду с Флакком претендовал именно он; в этой ситуации Антоний мог стать компромиссным вариантом, устраивавшим как Мария, так и его политических противников («фракцию» Метеллов). Э. Бэдиан предположил, что в ходе очередного ценза Антоний и Валерий включили в число римских граждан много италиков, ответом на что стал в 95 году закон Лициния-Муция, в соответствии с которым было проведено строгое расследование, а италики, не сумевшие доказать своё гражданство, были изгнаны из Рима.

Цензоры исключили из сената народного трибуна Марка Дурония за отзыв закона, ограничивающего расход денег на пиры. Тогда Дуроний, дождавшись истечения сроков полномочий Антония, привлёк его к суду по обвинению в подкупе. Так проявился традиционный для римской истории конфликт между бывшими трибунами и бывшими цензорами. О ходе этого процесса ничего не известно, но в историографии предполагается, что обвинение Дурония было отклонено.

В 95 году до н. э. Антоний защищал в суде ещё одного союзника Мария — Гая Норбана, которого Публий Сульпиций обвинил в пренебрежении трибунским вето и насилии во время процесса над Квинтом Сервилием Цепионом в 103 году. Норбан служил под началом Антония на Востоке, и оратор, если верить Цицерону, сказал, объясняя своё участие в процессе: «Ведь он, по завету предков, должен быть мне вместо сына». Главным свидетелем обвинения был принцепс сената Марк Эмилий Скавр, но Антоний отверг его показания и добился оправдания. Спустя несколько лет Антоний защищал в суде интересы Марка Мария Гратидиана — племянника Гая Мария и сына префекта Марка Гратидия — в его тяжбе с Луцием Сергием Оратой, причём адвокатом последнего был Луций Лициний Красс.

Когда началась Союзническая война, Марк Антоний оказался в числе тех политиков, которых обвинили в подстрекательстве италиков к восстанию. Он сам произнёс страстную речь в свою защиту. Данных об исходе процесса нет: Цицерон сообщает, что в военные годы Антоний отсутствовал в Риме, и из этого одни историки заключают, что Антоний воевал, то есть был оправдан, а другие — напротив, что он ушёл в добровольное изгнание.

Гибель

В 87 году до н. э. Марк Антоний уже снова находился в Риме. Автор схолий к Лукану сообщает о предложении Антония разоружиться обеим сторонам начинавшейся гражданской войны — Гаю Марию и Луцию Корнелию Сулле. Точные даты неизвестны, но такая инициатива могла иметь смысл только в течение небольшого периода времени в 88 году, когда старый оппонент Оратора Публий Сульпиций принял закон о передаче командования в Митридатовой войне от Мария Сулле, и последний во главе своей армии двинулся на Рим. Прозвучав с формально нейтральных позиций, это предложение было явно в интересах Мария, у которого не было каких-либо организованных вооружённых сил, но последствий не имело. Сулла занял Рим, а затем сенат почти единогласно одобрил его предложение объявить Мария «врагом». Против выступил только Квинт Муций Сцевола Авгур; остальные, включая Антония, промолчали.

Когда новый враг Суллы Луций Корнелий Цинна в свою очередь угрожал Риму своей армией, сенат направил Марка Антония вместе с Квинтом Лутацием Катулом к Квинту Цецилию Метеллу Пию, воевавшему в это время с самнитами, с просьбой прийти на помощь городу. Эта помощь ничего не дала: Цинна и вернувшийся из изгнания Марий всё же заняли город, а потом развернули террор против своих врагов. В числе таковых оказался и Марк Антоний. Этот факт А. Короленков признаёт «удивительным», обращая внимание на то, что Марий, судя по источникам, проявил крайнюю заинтересованность в гибели только двух людей — Антония и Катула.

В историографии этот факт объясняют по-разному. Есть мнения, что Антоний вслед за многими другими нобилями разорвал свой союз с Марием, когда влияние последнего начало уменьшаться — в период между 95 и либо 91, либо 90 годами; могла сыграть свою роль гипотетическая принадлежность Антония к оптиматам; Антоний мог стать жертвой мести видного деятеля марианской партии Гнея Папирия Карбона-младшего за отца; Марий мог считать предательством либеральное отношение Антония к италикам во время цензуры; наконец, как предательство мог быть расценён Марием тот факт, что Антоний, как и все прочие консуляры, не присоединился к нему, когда он осаждал Рим.