Баба-султан: биография

Здесь он надеялся отсидеться в безопасности, потому что так глубоко внутрь казахских степей бухарцы давно не заходили. Но в этот раз с Абдуллой был его союзник и кровный враг Бабы казахский хан Шигай со своим сыном и большим войском. — Они провели Абдуллу к местам, где укрывался Баба-султан. К тому времени к Баба-султану уже присоединился Бузахур-султан, и вместе они успели собрать кое-какое войско, так как «большинство казаков на Улу-Тауских горах было на стороне Баба-хана». Однако, узнав о приближении Абдуллы, Баба-султан бросил всё и всех и «в три перехода» ускакал в противоположный край степи — к мангытам.

Отряды Абдуллы и Шигая рассыпались по всему Дешту в поисках Бабы или его приспешников. Сам Абдулла, так и не встретив врагов в утомительном и опасном походе по пустыням, вернулся в туркестанскую область и захватил все её крепости, начиная с Саурана.

Наконец, в августе 1582, Тауекель-султан, сын хана Шигая, выследил Баба-султана на подходе к Туркестану, — говорят, Баба надеялся собрать там новое войско… Голову Баба-султана провезли по всем городам государства вместе с победной реляцией об истреблении всех мятежников и воцарении долгожданного мира.

Все пять сыновей Баба-султана воевали вместе с отцом и, скорее всего, погибли; хотя один из них, Абд Аль-Джаффар, — точно после отца и тоже от руки Тауекеля.

Историография

Почти всё, что известно о личности Баба-султана, известно из хроники «Книга шахской славы» («Шараф-наме-йи шахи»), которую около 1594 года написал на персидском языке придворный историк и поэт Абдулла-хана Хафиз-и Таныш ал-Бухари. Разумеется, книга, написанная в лагере победителя, не может быть объективной, и к оценке роли Баба-султана в истории Бухарского ханства во второй половине XVI века следует подходить с осторожностью.

Баба-султан и Абдулла-хан были почти ровесниками, образованными детьми образованных владык, одинаково честолюбивыми, энергичными и гибкими; оба были последовательными сторонниками объединения государства Шейбанидов под властью одного правителя, — только каждый хотел видеть этим правителем себя. Если общепризнанно, что Абдулла-хан в подвластных ему городах покровительствовал религии, культуре, ремёслам, торговле и стремился подчиняться принятым законам, то нужно отметить, что в годы правления Бабы его города (Туркестан, Отрар, Сауран, Сыгнак, Ташкент) также достигли наивысшего расцвета.

Баба, что примечательно, неизменно пользовался поддержкой своих граждан, снова и снова набирал сторонников для своих военных предприятий, — другими словами, был необычайно популярен; его программа и образ действий вызывали сочувствие не меньше, чем программа и образ действий его более успешного соперника.

Примечательно также, что Баба-султан легко находил общий язык с кочевниками Дешта: он дважды укрывался у мангытов (скорее всего, там у него были родственники по материнской линии); он был женат на дочери казахского бека; он легко проник до Улытау, что трудно объяснить для Шейбанида; «степняки» то и дело упоминаются среди его воинов. — Возможно, «программа» Баба-султана, вызывавшая такой отклик в его владениях и у северных соседей в степях, была особо удачным сочетанием культур осёдлых и кочевых родственных племён, населявших оазисы и степи в районе хребта Каратау.

И это нужно иметь в виду при оценке «неугомонного» Баба-султана, — сына «Ханавсех узбеков» Науруз-Ахмеда.