Иоанн Константинович (23 июня [5 июля] 1886, Павловск — 18 июля 1918, под Алапаевском, Пермская губерния) — князь императорской крови, сын племянника Александра II великого князя Константина Константиновича; штабс-ротмистр Лейб-Гвардии Конного полка, флигель-адъютант (1908), награждён Георгиевским оружием за храбрость, проявленную в ходе августовских боёв 1915 года, при выполнении опасных для жизни заданий в качестве ординарца при штабе 1-й Гвардейской кавалерийской дивизии.
Биография
Иоанн принадлежал к ветви династии Романовых, именовавшейся Константиновичами, — он был её третьим представителем, и первенцем в большой семье великого князя Константина Константиновича, драматурга, поэта, переводчика, «скрывавшегося» под хорошо запоминающимся инициальным литературным псевдонимом К. Р.. Матерью Иоанна Константиновича была принцесса Елизавета Августа Мариа Агнеса Саксен-Альтенбургская, герцогиня Саксонская, в браке — великая княгиня Елизавета Маврикиевна (1865—1927). Иоанн Константинович стал первым князем императорской крови Российского императорского дома и первым в Доме правнуком какого-либо императора, не являющимся внуком какого-либо императора.
Константин Константинович поведал о переживаниях, связанных с рождением своего сына, в колыбельной, где словно предначертана его судьба (4.III.1887):
| Спи в колыбели нарядной, Весь в кружевах и шелку, Спи, мой сынок, ненаглядный, В тёплом своем уголку!… В тихом безмолвии ночи С образа, в грусти святой, Божией Матери очи Кротко следят за тобой. Сколько участья во взоре Этих печальных очей! Словно им ведомо горе Будущей жизни твоей. |
В Мраморном дворце была устроена детская часть в русском стиле, и даже комнатам в ней были даны соответствующие тому названия: опочивальня, гуляльня, мыльная. Об атмосфере, в которой Иоанн, по-домашнему — Иоанчик, и его братья и сёстры росли и воспитывались, можно получить хорошее представление по воспоминаниям Гавриила Константиновича: «Отец был с нами строг и мы его боялись. „Не могу“ или „не хочу“ не должны были для нас существовать. Но отец развивал в нас и самостоятельность: мы должны были делать все сами, игрушки держать в порядке, сами их класть на место. Отец терпеть не мог, когда в русскую речь вставляли иностранные слова, он желал, чтобы первым нашим языком был русский. Поэтому и няни у нас были русские, и все у нас было по-русски». Потомкам великого князя сызмальства были привиты начала православия, и всё воспитание их шло в полном соответствии канонами православной веры.
Вечером родители присутствовали на молитве сыновей; Гавриил Константинович пишет: «Сперва мой старший брат, Иоанчик, а за ним и я становились на колени перед киотом с образами в нашей спальне и читали положенные молитвы, между прочим, и молитву Ангелу-Хранителю, которую, по семейному преданию, читал ребёнком император Александр II. Отец требовал, чтобы мы знали наизусть тропари двунадесятых праздников и читали их в положенные дни. Часто и дяденька (младший брат отца, великий князь Дмитрий Константинович) присутствовал при нашей вечерней молитве; когда мы ошибались, родители или дяденька нас поправляли. <…> В углу гуляльни висел большой образ Владимирской Божьей Матери, а на нём полотенце, расшитое разноцветными шелками и золотом, на концах обшитое старинными кружевами. Перед образом всегда теплилась большая лампада».
В детстве Иоанчик был очень впечатлителен. По воспоминаниям брата, перед сном к ним приходил дядюшка Дмитрий Константинович, который тоже жил в Мраморном, и служил тогда в Конной гвардии. Дети его очень любившие, «…бежали к нему навстречу и бросались на шею. Дяденька любил иногда шутить над нами. Показывая Иоанчику конец ремня, которым он затягивал рейтузы, говорил, что это — его хвост. При этом Иоанчик чуть не плакал, страшно боясь этого „хвоста“. Он также боялся шкуры белого медведя с большой головой, лежавшей в приемном кабинете отца, и плакал, когда его к ней подводили».
