Тутмос III: биография
Эти крупные военные успехи египетского войска и удачная переправа через Евфрат отдали в руки египтян не только западное, но и восточное побережье Евфрата. Судя по тексту «Анналов», Тутмос III, реализуя эти успехи, двинулся на юг, отчасти плывя на кораблях по реке, отчасти двигаясь пешком по её восточному берегу, «захватывая города, опустошая области этого врага презренной страны Нахарина». «Я зажег их, моё величество превратило их в развалины… Я забрал всех их людей, уведенных пленниками, их скот без числа, а также их вещи, я отобрал у них жито, я вырвал их ячмень, я вырубил все их рощи, все их плодовые деревья». Очевидно, сопротивление митаннийского войска было полностью сломлено. Египетский летописец образно рисует деморализацию разбитого противника, стремительно отступавшего на юго-восток, говоря, что «ни один из них не оглядывался, ибо они бежали и прыгали, как козлята гор». В надписи из Джебель-Баркала полный разгром митаннийского войска подчеркнут указанием на то, что митаннийский царь принужден был обратиться в бегство и что фараон «разыскивал презренного врага в иноземных странах Митанни. Он бежал от фараона в страхе в другую страну, в отдаленное место». Одних только царей с их женами было захвачено 30 персон, также попало в плен 80 представителей знати.
Очевидно, Тутмос III ограничился опустошением западной части Митаннийского царства и не счёл нужным преследовать митаннийского царя, бежавшего в далекие восточные пределы своего государства. Считая, что египетские войска полностью выполнили стратегические задачи данной кампании, Тутмос III поставил два памятных камня, один на восточной стороне Евфрата, другой возле плиты, которая была поставлена Тутмосом I. Об этом сообщается как в «Анналах», так и в надписи из Джебель-Баркала. По-видимому, установка памятных плит на берегах Евфрата была тем торжественным моментом, который должен был ознаменовать завершение победоносного похода. Достигнув максимум возможного фараон повернул назад.
Возле Нии фараон решил поохотится на слонов, которые тогда в избытке водились в этих местах. Тутмос на своей колеснице атаковал огромное стадо в 120 особей, но чуть и не погиб во время этой охоты. Огромный разъярённый, видно, раненый слон, вожак этого стада, схватил царя хоботом и готов был бросить его на землю, чтобы растоптать. Однако верный Аменемхеб, из надписи в гробнице которого нам известен этот инцидент, оказался рядом. Он отрубил слону хобот и бросился бежать, отвлекая внимания слона на себя. Фараон в это время смог укрыться.
Однако на обратном пути Тутмосу III пришлось преодолеть некоторое сопротивление отдельных областей и городов Сирии, которые всё ещё не были окончательно покорены египтянами. Аменемхеб сообщает в своей автобиографии, что «он видел победы царя» «в стране Сенджера», когда он «совершил там большое побоище». Далее, на этом обратном пути египетскому войску пришлось снова вступить в борьбу с князем Кадеша, который, видимо, пытался использовать сложившуюся обстановку, чтобы поднять восстание против фараона. Однако, располагая всё ещё достаточно крупными силами, Тутмос III «захватил город Кадеш». Наконец, Аменемхеб сообщает, что он «снова увидел победы его величества в презренной стране Тахси, у города Мериу». Все эти сражения, описанные Аменемхебом, были не случайными небольшими стычками, а довольно значительными битвами, во время которых было окончательно подавлено сопротивление отдельных всё ещё непокорных сирийских областей и городов. Особенно существенно то, что финикийские города и области должны были платить ежегодные подати Египту. Тем самым эти завоеванные страны были как бы и в экономическом отношении введены в состав египетского государства.
В ходе восьмого похода Тутмосу III удалось упрочить египетское господство в Сирии, Палестине и Финикии, нанести серьёзный урон Митаннийскому государству, осуществив переправу через Евфрат и разорив его западные области, наконец, египтяне захватили огромную добычу, о чём свидетельствуют «Анналы».
Помимо того, несомненным результатом восьмого похода было укрепление военно-политического и экономического влияния Египта в Передней Азии. Это выразилось в том, что Ассирия и Хеттское государство прислали свою «дань» в Египет. Конечно, они не были подвластны Египту и в качестве самостоятельных государств не были обязаны посылать дань Египту. Но так как и Ассирия, и Хеттская держава вели постоянную борьбу с Митанни, то посылкой даров фараону они как бы солидаризировались с его политикой в Передней Азии, признавали его завоевания и ставили себя в положение его союзников. Это был один из моментов наивысшего напряжения агрессивной политики египетского государства, когда непрерывные завоевательные походы Египта в Переднюю Азию достигли своей кульминационной точки.
