Фридрих Андреевич Бриедис (Бредис) (латыш. Frdrihs Briedis; 1888—1918) — участник Первой мировой войны, Георгиевский кавалер, полный кавалер ордена Лачплесиса, полковник, один из первых организаторов латышских стрелковых батальонов. Командир 1-го Усть-Двинского латышского стрелкового полка, руководитель антибольшевистской Латышской национальной подпольной группы.
Биография
Родился 23 июня 1888 года в деревне Кленовики Ловожской волости Полоцкого уезда Витебской губернии, в крестьянской семье латышских переселенцев Андрея и Юлии Георгиевны Бриедис. Был женат, имел ребёнка.
Сдав экстерном экзамены в Орловском кадетском корпусе, в 1906 году поступил во Владимирское военное училище в Москве. В 1909 году окончил его и начал службу в Двинске.
В чине поручика 99-го пехотного Ивангородского полка за отличие 29 августа 1914 года под Кенигсбергом награждён орденом Святого Георгия 4-й степени
| За то, что добровольно вызвался в охотники в опасную разведку, когда же дальнейшее движение со своей партией стало затруднительным, он, переодевшись в крестьянское платье, с явной опасностью для жизни, проник в расположение неприятеля, откуда привез ценные данные, вполне оправдавшиеся, при переходе нашем в наступление, чем значительно помог своей дивизии. |
Одновременно он был награждён Георгиевским оружием.
Далее Бриедис получил ордена св. Владимира 4-й степени с мечами, св. Анны 4-й степени, св. Анны 3-й степени, св. Станислава 3-й степени, св. Анны 2-й степени.
В Рождественских боях в декабре 1916 года (одна из немногих относительно удачных операций Северного фронта в Первой мировой войне) латышские стрелки прорвали фронт под Ригой в двух местах — южнее Пулеметной горки и у лесничества Скангель, где наступала 1-я бригада. Контратакой немцам удалось ликвидировать второй прорыв. В изданном уже в советской России исследовании Митавской операции объясняется это так: «Выход из строя капитана Бриедиса, вследствие тяжелого ранения, безусловно имел решающее влияние на успех боя у Скангеля». Вот так: в прорвавшейся бригаде 8 батальонов, да ещё из резерва подошли два сибирских полка, а душой боя был Бриедис — нет его, и прорыв потерян.
В строй, на должность командира 1-го Усть-Двинского полка, Бриедис вернулся уже после Февральской революции. И то, что он увидел, ему очень не понравилось. Армия разваливалась, а латышские стрелки шли в авангарде этого развала. По этому поводу Бриедис в статье для одной из петроградских газет писал:
| За два года потери латышей были настолько значительны, что от старой добровольческой гвардии не осталось ничего. В течение трех месяцев я, как латыш, боялся коснуться в печати той страшной болезни, что переживают сейчас латышские стрелковые полки. Но язва с каждым днем росла, углублялась, ширилась и наконец достигла последней своей стадии. Дальше уже неминуема гибель латышских полков. То, что заработано драгоценной кровью в июльских, декабрьских боях на берегах Двины, то теперь забыто, оплевано. Всему латышскому народу, всем латышским стрелкам навесили[110] один позорный ярлык: „Латыши — изменники и предатели“. Нет, народ в этом не повинен, простые стрелки и латышские офицеры еще не раз помогут России, родной нашей армии. В эту тяжелую минуту, чтобы спасти столицу, Временное правительство должно оглянуться на северные берега Двины и твердой, решительной рукой разрубить гордиев узел, разрезать проклятый нарыв, пока еще не поздно. Жалкая кучка провокаторов и германских наймитов, засевшая в исполнительном комитете латышских стрелковых полков (Искомстрел), продает латышский народ. Это отсюда 17 мая вынесена резолюция о поддержке братания в самых широких размерах и об отказе от наступления. Латышский народ, пресса, интеллигенция, офицерство и отдельные команды ответили тысячами резолюций протеста, полных скорби и гнева. А провокаторы образовали специальную немецкую секцию при исполнительном комитете. И началась подлая и темная работа во славу Германии. Все лучшее, видя демагогическую пропаганду предателей, стало массами уходить в ударные батальоны и русские полки.. |
