Людмила Александровна Волкенштейн (урождённая Александрова) (1857, Киев — 1906, Владивосток) — русская революционерка, член партии «Народная воля».
Биография
Родилась в дворянской семье. Её отец — Александр Петрович Александров, сын мелкопоместного дворянина, отставной военный, был главным лесничим в казённом Киевском лесничестве. Мать — Евдокия Карповна (урождённая Крыжановская) была достаточно богата, ей принадлежало несколько домов в Киеве.
В октябре 1876 года, через год после окончания гимназии, Людмила вышла замуж за молодого земского врача Александра Александровича Волкенштейна.
Летом 1877 года муж Людмилы был арестован за пропагандистскую деятельность («Процесс ста девяноста трёх»). Этот факт стал переломным в дальнейшей судьбе Людмилы Александровны Волкенштейн. Она отказалась от спокойной семейной жизни, в 1878 году разошлась с мужем и бесповоротно приобщилась к революционной деятельности.
Участвовала в подготовке покушения на харьковского губернатора, князя Д. Н. Кропоткина в феврале 1879 года. Волкенштейн, приехав в Харьков одновременно с Г. Гольденбергом, Л. Кобылянским и А. Зубковским, приняла на себя роль хозяйки конспиративной квартиры, нанятой с двойной целью: служить местом сходок и затем укрыть участников преступления в первое после убийства время. После удачного исполнения террористического акта Григорием Гольденбергом она была вынуждена выехать за границу.
С ноября 1879 по август 1883 года, под именем Анны Андреевны Павловой, жила в Швейцарии, Франции, Италии, Турции, Болгарии и Румынии.
По поддельному паспорту вернулась в Петербург, где была арестована по доносу и предана военно-окружному суду. Это был знаменитый «Процесс 14-ти». Среди осуждённых были три женщины, в том числе и Вера Фигнер.
На суде Людмила вела себя смело и дерзко. Она отказалась от защиты, заявив, что не признаёт этот суд компетентным и может сказать только о своей принадлежности к партии «Народная воля», за все действия которой принимает на себя ответственность.
Решением суда от 28 сентября 1884 года она была приговорена к смертной казни через повешение. От подачи прошения на помилование Людмила Александровна категорически отказалась. Ожидая в камере смертников исполнения приговора, она писала:
«В моей казни будет больше пользы, чем моя средней руки деятельность. Ранее или позже выдвинет многих взамен одной моей погибающей силы… Теперь логически мне следует желать всей душой именно казни, как фактической проповеди моих убеждений… Даже сам факт казни женщины без преступления, за одни убеждения, был бы лишней тяжёлой каплей в чашу общественного терпения».
По Высочайшему повелению смертный приговор был заменён отбыванием наказания в одной из самых строгих тюрем — Шлиссельбургской. Туда Волкенштейн была переведена 12 октября вместе с другими осуждёнными, помещена в одиночную камеру и в этой «живой могиле» содержалась почти 13 лет.
В. Н. Фигнер писала о ней в своих воспоминаниях:
«Миссия и роль Людмилы Александровны была велика, и многие сердца навсегда запечатлели её образ и сохраняет о ней горячее воспоминание, полное признательности… Прекрасная душой, Людмила Александровна обладала и красивой внешностью. Она была довольно высокая, очень стройная. Тёмные, слегка вьющиеся волосы тяжеловесной косой падали на спину. Прекрасный цвет лица и мягкие славянские черты лица с бровями, проведёнными широким мазком. Хорошо очерченный рот и чудные карие глаза, неотразимые в минуты серьёзности и грусти».
В 1896 году по случаю коронации Николая II она была освобождена из Шлиссельбургской тюрьмы и отправлена на Сахалин в ссылку. Прощаясь со своими товарищами-шлиссельбуржцами, она получила прощальное письмо, где было посвящённое ей стихотворение, написанное Николаем Морозовым, известным революционером, который был для неё не только товарищем по заключению, но и учителем, большим другом.
Полна участья и привета Среди безмолвия и тьмы, Она сошла, как ангел света, Под своды мрачные тюрьмы. Была чарующая сила В душе прекрасной и живой, И жизнь она нам обновила Своей душевной чистотой… В глухой тюрьме она страдала Среди насилия и зла, Потом ушла и не узнала, Как много света унесла. Есть в мире души — их узнаешь Лишь в дни гонений и утрат, Но мир за них благословляешь И жизнь за них отдать бы рад!
