Исаак Израилевич Бродский (1883—1939) — советский и российский живописец и график, педагог и организатор художественного образования, заслуженный деятель искусств РСФСР (1932), один из главных представителей реалистического направления в советской живописи 1930-х годов, автор обширной изобразительной ленинианы.
Биография
Исаак Бродский родился 25 декабря 1883 (6 января 1884) в селе Софиевка близ Бердянска (в то время — Таврическая губерния, ныне — Запорожская область Украины), в еврейской семье. Отец был торговцем и землевладельцем, купцом второй гильдии города Ногайска Таврической губернии. Младшая сестра Раиса (1894—1946) была музыкантом, выпускницей Санкт-Петербургской консерватории.
В 1896 году окончил Бердянское городское училище. Считал своей родиной город Бердянск. С детства проявил талант к живописи. С 1896 по 1902 год учился в Одесском художественном училище у Л. Д. Иорини, К. К. Костанди и Г. А. Ладыженского. Затем переехал в Санкт-Петербург и продолжил обучение в столичной Академии художеств. В течение пяти лет учился в Академии у И. Е. Репина. В 1909—1911 годах на деньги Академии ездил по Германии, Франции, Испании и Италии, в частности посетил на острове Капри М. Горького.
До Октябрьской революции 1917 года и в 1920-е годы Бродский участвовал в выставках в Академии художеств, был экспонентом «Товарищества южнорусских художников», «Товарищества передвижных художественных выставок», «Общества им. А. И. Куинджи», «Общины художников».
Летом 1917 он начинает портрет Александра Керенского (заканчивает уже в 1918, когда Временное правительство было свергнуто), а после Октябрьской революции активно пишет портреты большевистских лидеров. Бродский много работал над созданием образов советских вождей, в первую очередь В. И. Ленина и И. В. Сталина, а также Луначарского, Ворошилова, Фрунзе, Калинина, Зиновьева и других.
Кроме того, Бродский занимался реорганизацией художественного образования в СССР. С 1932 года был профессором, а с 1934 — директором Всероссийской Академии художеств. К работе в возглавляемом им Ленинградском институте живописи, скульптуры и архитектуры И. И. Бродский привлёк крупнейших художников и педагогов: К. Ф. Юона, П. С. Наумова, Б. В. Иогансона, А. И. Любимова, Р. Р. Френца, Н. Ф. Петрова, В. А. Синайского, В. И. Шухаева, Д. И. Киплика, Н. Н. Пунина, В. Н. Мешкова, М. Д. Бернштейна, Е. М. Чепцова, И. Я. Билибина, М. Г. Манизера, П. Д. Бучкина, А. П. Остроумову-Лебедеву, А. Е. Карева, Б. А. Фогеля, Л. Ф. Овсянникова, С. В. Приселкова, И. П. Степашкина, К. И. Рудакова и других. Его учениками были такие известные художники и педагоги как А. И. Лактионов, Ю. М. Непринцев, В. М. Орешников, П. П. Белоусов, М. П. Железнов, Н. Е. Тимков, А. Н. Яр-Кравченко, П. К. Васильев, М. Г. Козелл и другие.
Умер Бродский 14 августа 1939 года в Ленинграде. Похоронен на Литераторских мостках на Волковском кладбище. Надгробие (скульптор Б. Ф Кратко, архитектор В. С. Васильковский 1934, 1978)
Из воспоминаний современников
В своём дневнике Корней Чуковский, встречавшийся с Бродским в 1926 году так отметил стиль работы художника:
17 февраля «… я взялся писать о Репине и для этого посетил Бродского Исаака Израилевича. Хотел получить от него его воспоминания. Ах, как пышно он живёт — и как нудно! Уже в прихожей висят у него портреты и портретики Ленина, сфабрикованные им по разным ценам, а в столовой — которая и служит ему мастерской — некуда деваться от „расстрела коммунистов в Баку“. ..И самое ужасное, что таких картин у него несколько дюжин. Тут же на мольбертах холсты, и какие-то мазилки быстро и ловко делают копии с этой картины, а Бродский чуть-чуть поправляет эти копии и ставит на них свою фамилию. Ему заказано 60 одинаковых „расстрелов“ в клубы, сельсоветы и т. д., и он пишет эти картины чужими руками, ставит на них своё имя и живёт припеваючи. Все „расстрелы“ в чёрных рамках. При мне один из копировальщиков получил у него 20 червонцев за пять „расстрелов“. Просил 25 червонцев.
Сам Бродский очень мил. …чтобы покупать картины (у него отличная коллекция Врубеля, Малявина, Юрия Репина и пр.), чтобы жить безбедно и пышно, приходится делать „расстрелы“ и фабриковать Ленина, Ленина, Ленина. Здесь опять таки мещанин, защищая своё право на мещанскую жизнь, прикрывается чуждой ему психологией. …
Примирило меня с ним то, что у него так много репинских реликвий. Бюсты Репина, портреты Репина и проч. И я вспомнил того стройного изящного молодого художника, у которого тоже когда-то была своя неподражаемая музыка — в портретах, в декоративных панно. Его талант ушёл от него вместе с тонкой талией, бледным цветом лица.…»
