Фичино, Марсилио: биография
Фичино о душе:
«В итоге этому естеству вменена необходимость подчиняться следующему порядку: дабы она следовала после Бога и ангелов, которые неделимы, то есть вне времени и протяженности, и которые выше того, что обладает телесностью и качествами, и того, что исчезает во времени и в пространстве, она определена как лицо, опосредованное адекватным термином: термином, который бы некоторым образом выражал подвластность течению времени и в то же время независимость от пространства. Она есть то, что существует среди смертных вещей, сама не будучи смертной… И поскольку в то время, как управляет телом, она примыкает также к божественному, она является госпожой тела, а не компаньонкой. Она — высшее чудо природы. Другие вещи под Богом, — каждая в себе, — суть отдельные предметы: она является одновременно всеми вещами. В ней образы вещей божественных, от которых она зависит, она же есть причина и образец для всех вещей низшего порядка, которые она некоторым образом сама же и производит. Будучи посредницей всех вещей, она имеет способности всех вещей… Её справедливо можно назвать центром природы, посредницей всех вещей, сцеплением мира, лицом всего, узлом и связкой мира».
Фичино — комментатор платоновских текстов
Перевод всех сочинений Платона на латынь и краткие пояснения к ним Фичино завершил в 1468 году (впервые опубликованы в 1484). Тогда же он приступил к комментированию некоторых платоновских диалогов. Комментарий Фичино к платоновскому диалогу «Пир» (1469, известен также под названием «О любви») был источником большинства рассуждений о любви у мыслителей, поэтов и писателей Возрождения. Фичино считал, что любовь представляет собой вид «обожествления» бесконечной игры вечности — воссоединение в Боге человека эмпирического с метаэмпирической Идеей путём постепенного восхождения по лестнице любви.
«Хотя нам нравятся тела, души, ангелы, но на самом деле мы все это не любим; но Бог вот в чём: любя тела, мы будем любить тень Бога, в душе — подобие Бога; в ангелах — образ Бога. Так, если в настоящем времени мы будем любить Бога во всех вещах, то в конце концов будем любить все вещи в нём. Ибо, живя так, мы достигнем той степени, когда будем видеть Бога и все вещи в Боге. И будем любить его в себе и все вещи в нём: все дается милостью Бога и в конце концов получает искупление в нём. Потому, что все возвращается к Идее, для которой было создано… Истинный человек и Идея человека — одно целое. И все же никто из нас на земле не является истинным человеком, будучи отделен от Бога: потому что тогда он отделен от Идеи, которая является нашей формой. К подлинной жизни мы приходим посредством божественной любви».
Фичино — священник и глава Платоновской академии
В 1473 году Фичино принял сан священника и впоследствии занимал ряд важных церковных постов. В трактате «О христианской религии» (1474) он фактически возобновил традицию раннехристианской апологетики.
Деятельность Фичино вызвала широкий общественный резонанс. Вокруг него сложилась группа единомышленников, своего рода ученое братство, получившее известность под названием Платоновсой академии. Академия стала одним из важнейших интеллектуальных центров эпохи Возрождения. В её состав входили люди самого разного звания и рода занятий — аристократы, дипломаты, купцы, чиновники, священнослужители, врачи, университетские профессора, гуманисты, богословы, поэты, художники.
Последние годы жизни
В 1480—90-е гг. Фичино продолжает исследовать традицию «благочестивой философии»: переводит на латынь и комментирует «Эннеады» Плотина (1484—90; изданы в 1492), а также сочинения Порфирия, Ямвлиха, Прокла, Дионисия Ареопагита (1490—1492), Михаила Пселла и др. Воодушевлённый переоткрытием античности, Фичино проявляет большой интерес к астрологии и публикует в 1489 году медико-астрологический трактат «О жизни». Это приводит его к конфликту с высшим духовенством католической церкви, в частности с Папой Иннокентием VIII. И только высокое покровительство спасает его от обвинения в ереси.
