Бенни, Артур Иванович: биография
Предполагаемый Вами адрес мог бы, при теперешней реакции, погубить Вас и многих. Адрес умеренный, о котором Вы пишете, может, и не дурён (хотя о главном вопросе — о выкупе крестьянских земель — там и не упомянуто) — но Вы вряд ли успеете что-нибудь сделать… Недостаточно иметь верную мысль, надобно знать средства под руками… Говоря об адресе, Вы давали чувствовать, что это согласно с нашим мнением <мнением Герцена>. Вероятно, Вы говорили с людьми, очень мало читающими «Колокол»: они Вам прямо сказали бы, что не можем соглашаться последовательно на такой адрес — а можем только не мешать ему…— А. И. Герцен, письмо Артуру Бенни 7 (19) ноября. А.И.Герцен, ПСС. Т. XXVII. Кн. 1, с. 194.
Таким образом, Герцен упрекнул Бенни за историю с адресом на имя царя, за неопытность в российских делах и прикрывание своей деятельности его именем. Знал ли Герцен, что Бенни прикрывался его именем в споре с самим Катковым, с которым в это время лондонский изгнанник уже вёл ожесточённую полемику в «Колоколе», остаётся невыясненным. Как пишет Эджертон, поскольку Герцен одобрил первоначальный план поездки Бенни с Томашевским, Артур по юношеской наивности продолжал думать, что и все последующие мероприятия также встретят одобрение Герцена.
Сомнения Герцена в отношении Артура Бенни не рассеялись даже после возвращения Бенни в Петербург. В защиту Бенни перед Герценом выступили Василий Кельсиев и князь Пётр Долгоруков. Тургенев, своей необязательностью ставший причиной охлаждения между Бенни и Герценом, пытаясь загладить свою вину, дал Бенни свой собственный адрес императору Александру II. Этот либеральный проект реформ был написан Тургеневым в конце 1860 — начале 1861 года. В течение года Тургенев его не обнародовал и лишь после затруднений Бенни решил отдать его юному англичанину, чтобы помочь восстановить его доброе имя среди петербургских и московских радикалов.
Однако либеральный тургеневский адрес государю также не вызвал энтузиазма в обществе, сбором подписями под ним Бенни не занимался. В конце концов, проект «тургеневской конституции» был уничтожен Артуром Бенни в период студенческих волнений и в преддверии возможных осложнений с полицией. Как писал Бенни Кельсиеву: «люди, которым я показывал эти документы, сначала, казалось, доверяли мне и было даже вошли в сношения, более серьёзные, со мною, но вдруг отшатнулись от меня, как я потом узнал, вследствие писем от Александра Ивановича, в которых он отказывался от всякого не только ручательства, но почти знакомства со мною». Таким образом, демократическое общество в России и за границей в своём доверии Артуру Бенни раскололось пополам.
23 ноября (5 декабря) 1861 года Герцен, инструктируя отправлявшегося в Россию нового эмиссара Н. М. Владимирова, напутствовал его следующим образом: «Сказать, что все знающие меня люди, но которым я не даю писем рекомендательных к кому-нибудь из серьёзных людей, — может, и прекрасные люди, но я за них не отвечаю. Пусть сами исследуют каждого». Владимиров уточнил, кому это нужно передать? Герцен ответил: «Например Кавелину». И через два дня тому же Владимирову: «Опять говорят о Бенни и сильно подозревают его. Да когда же я его рекомендовал? Пора быть осторожным… О Бенни скажите, во-первых, Нич<ипоренко>». Ничипоренко, следовательно, действительно был причастным к распространению слухов, но причастным опосредованно, в качестве доверенного лица А. И. Герцена. На следствии он признался, что передавал письмо Герцена с инструкциями о Бенни Громеке, Альбертини и Николаю Курочкину, то есть тем лицам, которых он сам до этого знакомил с Бенни.
Уже через пять дней, 30 ноября 1861 года, В. И. Ламанский писал из столицы в Москву И. С. Аксакову: «Знаете, меня недавно положительно уверяли, будто Б<енни> оказался шпионом, поляком Бениславским». Таким образом, клевета о Бенни распространилась за пределы личных знакомств британского подданного и обросла невероятными подробностями, она на долгие годы отравила существование молодого человека. В следующем году Бенни решает дать бой своему обидчику и публикует статью о М. Н. Каткове с вызывающим названием: «Поскребите русского англомана и вы найдёте татарина».
