Герман Барутович — архимандрит Русской православной церкви, ректор Казанской духовной семинарии.
Биография
Воспитанник Киевской духовной академии, «из Киевских иеромонахов» в 1730 году был назначен архимандритом Благовещенского Нежинского монастыря, именуемого Назаретом. В апреле 1732 году в Казань был поставлен архиепископом ученый малороссиянин Иларион Рогалевский, который в том же году вызвал Германа в Казань, где последний получил архимандрию в Спасо-Преображенском монастыре. В этом монастыре построил каменные братские кельи; в соборе «разделил большие окна и построил лепоукрашенный иконостас».
Как киевлянин, он особенно старался о распространении в Казани почитания Святой Варвары: над вратами вместо ветхой церкви Положения Ризы Богородицы он построил церковь Святой Варвары и выписал из Киева часть мощей великомученицы.
Одной из главных задач Илариона было расширение устроенной в 1723 году Казанской «славяно-российской» школы, где происходило обучение только «славянской грамматике и букварям». Архиепископ выписал из Киева учителей для обучения школьников и «латинского диалекта», и школа таким образом обратилась уже в «славяно-латинскую». Тогда же начата была постройка здания семинарии, в которую постепенно должна была быть преобразована Казанская школа. Для управления семинарией была учреждена «особливая контора», и Герман был определен Иларионом «к новозачатой семинарии Казанской для строения и произвождения славяно-латинских наук» с титулом «управителя». Пользуясь широкими полномочиями от архиерея, Герман действовал самостоятельно и энергично: он «со всяким искушением экзаменовал» воспитанников и «достойных к высочайшим школам промовал (от лат. promovеге)»; своею властью, он назначил учителем инфимы и фары Соколовского и определил ему такое же жалованье, как учителям высших школ. Стараниями Германа с осени 1735 г. в школе был открыт класс пиитики. Вообще, стремясь устроить в Казани семинарию с полным курсом и с «многособранным числом учеников», Герман не стеснялся средствами и особенно не щадил доходов архиерейского дома, так что, по выражению профессора Покровского, «готов был все домовые доходы считать семинарскими». В этом с ним был согласен и архиепископ Иларион, который, кроме того, отписал на семинарию некоторые монастырские вотчины и обложил двойным взносом на семинарию церкви и крестьян духовных вотчин. Одновременно с возведением здания семинарии Герман, по признанию Синода, свой Спасский монастырь, «обветшавший от несмотрения прежних властей, возобновил и устроил».
В марте 1735 года архиепископ Иларион был переведен в Чернигов, и Герман вместе с архимандритом Раифской пустыни Мисаилом в продолжавшееся до сентября междуархиерейство ведал Казанскую епархию. Враги Германа впоследствии утверждали, что он «престол Казанского архиерейства всякими образы желал восприять, о чем и заручныя собирал», опираясь на партию среди духовенства со своим кумом Благовещенским соборным протопопом Михаилом Ивановым во главе. Переведенный в сентябре 1735 года в Казань из Суздаля архиепископ Гавриил, человек неученый, прибыл (2 октября 1735 года) в Казань с предубеждением, как вообще против насажденной Иларионом семинарской науки, так в особенности против семинарского «управителя», в котором видел своего соперника. Нашлись, конечно, люди, недовольные Германом, начавшие разжигать раздражение владыки против Спасского архимандрита. В декабре 1735 года бывший архиерейский казначей иеродиакон Иосиф и некоторые другие домовые люди подали архиерею 6 доношений на Германа в «забрании» разного архиерейского имущества, начиная строительными материалами и кончая мелочами вроде «конфеточных» подносов и «финифтяных» чашек. Тотчас по приезде Гавриил Германа «от училища отставил», уволил «словесно» Соколовского и распустил учеников фары и инфимы. Положение Германа сделалось невыносимым после почета и влияния при Иларионе, и Гавриил с некоторой долей правдоподобия доносил Синоду, что взволнованный архимандрит «приходил к нему с немалым невежеством и при этом яростно употреблял, что он ему не подчинен, его не слушает». В своей распре с Гавриилом Герман искал поддержки у влиятельных ученых земляков — архиепископа Феофана Прокоповича и Вологодского епископа Амвросия Юшкевича; к ним он послал «приватные письма» о защите его от «безвинно злобствующего на него» архиепископа и об освобождении «из того Египта».
