Семён Фишелевич Глузман (род. 10 сентября 1946, Киев, УССР) — психиатр, бывший политзаключённый, диссидент, общественный деятель. Исполнительный секретарь Ассоциации психиатров Украины.
Директор Украинско-американского бюро защиты прав человека и Международного медицинского реабилитационного центра для жертв войны и тоталитарных режимов (МРЦ). Член Американского общества психиатров, Королевского колледжа психиатров Великобритании, Общества психиатров и неврологов Германии. Сопредседатель Комитета «Бабий Яр». Автор многочисленных интервью, научных публикаций по проблемам прав человека, по вопросам этики и права в психиатрии, вопросам социальной психиатрии. Один из авторов Закона Украины «О психиатрической помощи» и других законодательных документов.
В соавторстве с другими исследователями Глузману принадлежит множество научных статей, посвящённых психиатрии на Украине, последствиям аварии на Чернобыльской АЭС для здоровья населения, восприятию риска данных последствий, формированию суицидальных идей, никотиновой зависимости, злоупотреблению алкоголем и агрессии в отношении половых партнёров.
Биография
Родился 10 сентября 1946 года в Киеве, УССР. Отец — учёный, занимавшийся патофизиологией, член Компартии с 1917 года. Мать — врач-терапевт.
В 1970 году Глузман окончил Киевский медицинский институт. Работал в Житомирской психиатрической больнице в отделении детской психиатрии.
1971 — г. Коростень Житомирской области, психиатр.
1972 — больница скорой помощи в г. Киеве, психиатр.
Был близко знаком с Виктором Некрасовым (поводом для знакомства стал тот факт, что Глузман писал прозу) и Леонидом Плющом. Через Л. Плюща передал родственникам генерала П. Григоренко, дважды признанного невменяемым в Институте им. Сербского, просьбу дать возможность ознакомиться с материалами по делу генерала.
В период своей работы в Житомирской психиатрической больнице Глузман вместе с двумя своими коллегами, пожелавшими остаться неизвестными, написал заочную психиатрическую экспертизу П. Григоренко, использовав при этом все имевшиеся в его деле медицинские документы, которые были втайне переданы Глузману адвокатом Григоренко С. Каллистратовой, располагая также статьями самого Григоренко, его перепиской и устными сообщениями единомышленников и друзей и произведя опрос близких генерала. В экспертизе, результаты которой были опубликованы в самиздате, Глузман показал неправомерность выставленного представителями официальной психиатрии диагноза «паранойяльное развитие личности».
Впоследствии он отмечал по этому поводу:
Юридическая практика признает возможность и правомочность заочной психиатрической экспертизы. Но при соблюдении определенных условий. Например, ко мне приехала семья генерала, её члены несколько дней отвечали на мои вопросы о нем. Я собрал и обработал все его статьи в «самиздате».
Материалы экспертизы получили широкий резонанс, стали известны как в СССР, так и за рубежом. Проведенная в 1978 году в США, когда Григоренко уже находился в эмиграции, экспертиза подтвердила правоту заключения Глузмана: комиссия с участием известных психиатров, невролога, нейропсихолога долго беседовала с П. Григоренко и не обнаружила у него никаких признаков психического расстройства ни на момент обследования, ни в прошлом. Посмертная экспертиза в 1991—1992 годах в Ленинграде (Санкт-Петербурге) тоже подтвердила бездоказательность советских экспертиз по делу Григоренко и безосновательность многолетнего «лечения» генерала в психбольницах.
В мае 1972 года Глузман был арестован КГБ за «антисоветскую агитацию и пропаганду». Судом, который состоялся в октябре 1972 года, ему инкриминировалось распространение «самиздата» и «тамиздата», «ложной информации о нарушениях прав человека в СССР», в том числе о злоупотреблениях психиатрией в политических целях. Основной причиной ареста стала экспертиза по делу П. Григоренко.
По приговору суда Глузман получил 7 лет лагерей и 3 года ссылки. Пребывал в политической зоне ВС 389/35 в Пермской области. В лагере участвовал в общей борьбе политзаключённых за их права и подвергался репрессивным мерам вследствие этого. Дважды объявлял голодовку, оба раза длившуюся 4 месяца (к нему применяли принудительное кормление через зонд). Дважды, в 1978 и в 1979 году, его помещали на несколько месяцев во внутрилагерную тюрьму, так называемое ПКТ (помещение камерного типа): сырые холодные помещения, со сниженными — даже по сравнению с лагерными — нормами питания.
