Кононов, Василий Макарович: биография

1. Никто не может быть осуждён за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением.

В обосновании приговора палаты утверждалось, в частности, следующее:

Хотя ничто не указывало, что шесть мужчин, убитых 27 мая 1944 года были членам вспомогательной латвийской полиции, тем не менее, они получили винтовки и гранаты от немцев. <…> Суд не установил, что шесть убитых можно рассматривать в качестве «гражданских», и учёл, что данное понятие не было установлено Гаагской конвенцией от 1907 года.

Суд отметил, что операция 27 мая 1944 года носила избирательный характер, поскольку она была осуществлена против шестерых определённых, установленных мужчин, в отношении которых были серьёзные подозрения, что они сотрудничают с нацистскими оккупантами. Партизаны обыскали их дома, и только после того, как были обнаружены винтовки и гранаты, предоставленные немцами — материальное доказательство их сотрудничества — они были казнены. И наоборот, вся деревня была сохранена.

Суд считает, что не было удовлетворительно показано, что атака 27 мая 1944 года по существу противоречила законам и обычаям войны, как описано в Инструкциях, дополняющих Гаагскую конвенцию от 1907 года.

При допущении, что смерть трёх женщин из Малые Баты была результатом превышения полномочий красными партизанами, Суд установил, что, как и в случае шестерых мужчин, решения латвийских судов не содержат указаний точной степени вовлечённости истца в их казни. Таким образом, не было установлено, что он сам убил женщин, или он приказал или подстрекал своих товарищей сделать это. В любом случае, Суд считает, что даже если виновность истца основаны на национальном праве, то очевидно несоответствие требований Статье 7, поскольку, даже если допустить, что он участвовал в одном или большем количестве преступлений в соответствии с общим правом в 1944 году, их законодательное действие окончательно прекратилось в 1954 году, и осуждать его за эти преступления практически полвека спустя после окончания их действия, противоречило бы принципу предсказуемости. Следовательно, Суд считает, что истец объективно не мог предвидеть 27 мая 1944 года, что его действия будут расценены, как военное преступление по международным законам, которые регулировали критерии допустимого в войне в то время. Таким образом, не было законодательно достоверного основания в международном праве, по которому его можно было обвинить в подобном преступлении, даже если допустить, что истец участвовал в одном или нескольких преступлениях в соответствии с национальным законом, национальне законодательство 2004 года также не может более служить основанием для обвинения, так как нарушается Статья 7.

Суд четырьмя голосами против трёх постановил частично удовлетворить иск Кононова, и обязал латвийские власти выплатить ему компенсацию в 30 тысяч евро и также единогласно принял решение об отклонении всех остальных требований истца.

Реакция сторон и комментарии

По словам Василия Кононова, «признано, что Латвия не имела никаких оснований меня репрессировать. Я получил окончательный приговор. Он занимает 45 страниц. Это моя окончательная победа, к которой я шёл долгих восемь лет. Никаким придиркам она не подлежит».

Представительница Латвии в ЕСПЧ Инга Рейне заявила, что латвийский МИД ознакомился с решением по делу Василия Кононова и, скорее всего, обжалует его."Такой минимальный перевес указывает на неоднозначность вынесенного заключения. Важно обратить внимание и на то, насколько радикально разделились мнения судей по этому делу, что является довольно редким случаем", — заявил министр иностранных дел Латвии Марис Риекстиньш.

Известный российский правозащитник и диссидент Александр Подрабинек считает, что решение ЕСПЧ весьма неоднозначное и создаёт возможность опротестовать вердикт Нюрнбергского трибунала — точно на том же основании, на котором вынесен оправдательный приговор Кононову.