Штайнер, Феликс: биография
В октябре 1944 года в связи с тяжёлой болезнью сдал командование корпусом, но уже 5 февраля 1945 года был назначен командующим сильно ослабленной 11-й армией, действовавшей в Померании в составе группы армий «Висла». Её командующий, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер старался выдвигать на ключевые посты офицеров СС. В то же время, по данным Хайнца Хене, автора книги «Чёрный орден СС», Гиммлер критически относился к Штайнеру, называя его «самым непослушным из моих генералов». Близкий к Гиммлеру обергруппенфюрер Готтлоб Бергер утверждал: «Обергруппенфюрер Штайнер воспитанию не поддается. Он делает все, что хочет, и не терпит возражений».
После того, как контрудар 11-й армии южнее Штеттина завершился неудачей, Штайнер 5 марта 1945 года был смещён с должности, однако уже 25 марта стал командующим вновь сформированной армейской группой «Штайнер», в состав которой входили три «потрёпанные» в боях дивизии и остатки танкового корпуса. 22 апреля Штайнер получил приказ Адольфа Гитлера о начале контрнаступления на позиции Красной армии с целью прорыва к Берлину. По словам историка Джона Толанда (англ. John Toland):
Из всех невероятных приказов, полученных Штайнером за последние несколько месяцев, этот был самым фантастическим. Его танковые войска были не более чем названием. Они насчитывали всего лишь десять тысяч солдат, прибывших из Данцига и Штеттина кораблями. И с этими измождёнными людьми и горсткой танков ему предстояло разгромить стотысячную армию, действовавшую при поддержке мощной танковой группы.
Курт фон Типпельскирх написал об этом следующее: «Командование группы армий „Висла“ сосредоточило под командованием обергруппенфюрера Штайнера все имевшиеся резервы, фольксштурм и отброшенные на запад остатки 9-й армии — словом, все, что только можно было собрать, и бросило в бой эту импровизированную группировку в районе Эберсвальде и западнее, вдоль канала Хафель — Одер вплоть до Ораниенбурга с целью прикрыть открытый фланг 3-й танковой армии.
Когда Гитлер 20 апреля узнал о возникновении группы Штайнера, у него тотчас же появился новый план. Наспех собранные пестрые части Штайнера были превращены в „армию“. В неё должны были также войти две дивизии, оборонявшиеся восточнее Эберсвальде и, кроме того, импровизированные соединения, которые надлежало сколотить за счет авиации. Речь шла примерно о 12—15 тыс. человек, которые, однако, в лучшем случае могли быть вооружены лишь гранатами и ручными пулеметами, да и число их, вероятно, было гораздо меньше. И с этими, в большинстве своем совершенно непригодными для наступления, неорганизованными, едва вооруженными людьми, из которых налицо вначале была лишь небольшая часть, Штайнер должен был наступать на юг. По мнению Гитлера, этим наступлением, которое будет вестись под командованием Штайнера с величайшей энергией и фанатизмом, а также наступлением 4-й танковой и 9-й полевой армии, приказ о котором был отдан уже несколько дней назад, будет ликвидирован осуществленный Коневым прорыв и создана новая сплошная линия фронта от Балтийского моря до верхнего течения Шпрее, что спасет Берлин.
То, что на карте ОКВ выглядело как 5 гренадерских дивизий, в большинстве случаев соответствовало скорее полкам, и из их количества только 2 дивизии были немецкими, остальные представляли собой соединение иностранных СС, некоторые даже не нордические по своему составу. Штайнер уже ввел в бой те немногие из своих надежных частей, у которых ещё оставалось горючее. Он пытался с их помощью сдерживать южный край советского прорыва, отводя поток советских танков от окраин Берлина. Его собственный штаб утратил связь с большей частью подчиненных войск, у него не было артиллерии, не было контакта с люфтваффе, и к тому же он получал по очереди противоречивые приказания от Хейнрици и Дёница, кроме тех, что исходили из бункера.
Гвидо Кнопп отметил, что 22 апреля, в бункере рехсканцелярии, фюрер, нервничая, все время спрашивал: „Где же застрял Штайнер?“.
Когда Штайнер, для наступления которого не было создано необходимых предпосылок, несмотря на неослабевающий нажим на Берлин, так и не выступил до 22 апреля, когда кольцо вокруг 9-й армии замкнулось и русские, уже обойдя Берлин с севера и с юга, приблизились к его восточным пригородам, все иллюзии Гитлера рухнули. Осыпая армию, эсэсовцев и вообще весь народ страшными оскорблениями, обвиняя их в предательстве и непонимании его, Гитлера, величия и целей, он решился остаться в Берлине и ждать здесь смерти».
