Хиггинс, Алекс: биография
На самой пресс-конференции Хиггинс, находившийся в нетрезвом состоянии, объявил о завершении своей карьеры. Он объяснил это тем, что снукер за последние годы стал «самой коррумпированной игрой в мире», и он не желает быть «частью этого». Тем не менее, после отбытия дисквалификации Алекс продолжил своё участие в мэйн-туре.
Всё это происходило на фоне ухудшения игры Хиггинса и его серьёзных финансовых проблем, возникших по вине менеджерской компании Говарда Крюгера. Framework Management Ltd., оставившая без заработка нескольких профессиональных снукеристов, оказалась должна ему более 50 000 фунтов стерлингов. Хиггинс открыто заявил об этом, и именно его требование вернуть деньги стало причиной окончательной ликвидации обанкротившейся компании, общий долг которой составил 374 361 фунтов. Позднее Крюгера отстранили от его деятельности на 5 лет, но долг Хиггинсу так никто и не вернул.
Закат карьеры (1990—1997)
В оставшиеся годы своей карьеры Алекс так и не смог вернуться даже в Топ-32. В последний раз он сыграл в финальной стадии чемпионата мира в 1994, уступив в 1/16 финала Кену Доэрти со счётом 6:10. После этого матча последовал очередной скандальный инцидент. Хиггинс, обменявшись парой слов с работниками турнира, разбил о стену баночку с мочой, которую должен был сдать на анализ. Дисциплинарный комитет WPBSA начал расследование, но дело велось так плохо, что адвокат Алекса, Робин Фелви, доказал отсутствие состава нарушения. Вслед за этим Хиггинса быстро признали виновным в двух других обвинениях, которые ранее ему не предъявлялись. Фелви направил 17 жалоб на действия WPBSA, но итогом стало то, что эта организация вообще отказалась от рассмотрения каких-либо жалоб как со стороны Хиггинса, так и на поведение самого снукериста.
Уже в то время (середине 90-х) отмечались некоторые проблемы Хиггинса со здоровьем, которые впоследствии привели к раку горла. Тем не менее, в 1995 году он помог европейской команде одержать победу на престижном Кубке Москони — турнире по пулу.
В квалификации к чемпионату мира 1995 года, в 12 фрейме матча против Тай Пичита Хиггинс сделал один из своих последних сенчури-брейков в карьере. По ходу серии он набрал 103 очка, и перед очередным ударом попросил рефери отойти в сторону, поскольку тот ему мешал. Рефери (Джон Уильямс) отказался, объяснив это тем, что он не будет хорошо видеть выполнение удара. Завязался довольно продолжительный спор, однако в конце концов Хиггинс благополучно завершил брейк на отметке в 137 очков. Алекс воспринял это достижение очень эмоциально: он плакал после окончания партии.
Свой последний матч в профессиональной карьере Алекс сыграл в 1997 году в Плимуте — это был квалификационный раунд на один из турниров мэйн-тура. Он проиграл со счётом 1:5 и в агрессивном состоянии был выпровожден под контролем полиции. Утром его нашли лежащим на земле возле местного ночного клуба — как сказал сам Хиггинс, на него напал неизвестный и ударил железным прутом. Вскоре после этого Алекс, занимавший на тот момент 156 место в промежуточном рейтинге, объявил о завершении карьеры.
Жизнь после профессиональной карьеры
Первые признаки болезни, которая стала последствием пристрастия к сигаретам и алкоголю, появились у Хиггинса в 1994 году. В 1996 году у него диагностировали раковую опухоль нёба, и тогда же была сделана первая операция. Это не помогло устранить болезнь, и в 1998 Хиггинс был вынужден провести около 50 сеансов радиотерапии. Повторное лечение приостановило дальнейшее развитие рака, но курс излучения фактически сжёг его зубы, из-за чего Алекс через некоторое время уже не мог есть твёрдую пищу. Как и многие другие курильщики, Хиггинс после обнаружения рака подал в суд на сигаретные бренды Embassy и Benson & Hedges — главных снукерных спонсоров, но в итоге он не получил никакой компенсации.
После завершения своей профессиональной карьеры Алекс часто критиковал современных снукеристов, утверждая, что их игра «очень предсказуема» и «скучна». Сравнивая стиль нынешних игроков со своим, он говорил:
Когда по ТВ идет чемпионат мира, я должен смотреть, я чувствую себя обязанным смотреть. Но всё очень предсказуемо. Думаю, разница между мной и ими в том, что я думал гораздо быстрее. У меня мозги работали скорее, и я всегда был на несколько ударов впереди, будто бы у меня за столом работала система навигации. Очень быстро оценивал любую ситуацию, и поэтому у меня была скорость.
