Донцов, Дмитрий Иванович: биография
По мнению Донцова, украинская нация, если она намерена войти на равных в уже существующий мировой порядок наравне со сложившимися (как французы или британцы), должна иметь иерархию. Во главе должен находиться лидер или вождь, далее «инициативное меньшинство» — у Донцова элита или орден, — под которым народ — у Донцова масса или чернь. Принадлежащие к правящей касте «не знают ни милосердия, ни человечности в отношении личности».
По Донцову, истоками национализма являются следующие универсальные принципы, которыми в конечном счёте руководствуются все нации в борьбе друг с другом:
- воля, превалирующая над разумом;
- физическая сила, отрицающая силу науки;
- насилие сильного над слабым;
- территориальная экспансия;
- расизм и фанатизм;
- беспощадность к врагу и ненависть к чужому;
- аморализм.
В книге «Дух нашей старины» Донцов пишет, что необходимо выделить из украинского народа специальную «расовую касту» — аристократичных нордийцев.
Считал он также, что необходимо распространять взаимное недоверие, сеять ненависть к своим, приносить «раздор в родной дом» ради объединения носителей одних идей против других.
Неоднократно в своих произведениях провозглашал лозунги «Киев против Москвы», «Прочь от России».
В своих произведениях чаще использовал понятия «московство», «московское», «московиты», желая подчеркнуть истоки Российского государства.
Выступал критиком коммунизма и большевизма как его составной части.
Также неоднократно вступал в заочную полемику с жившим в эмиграции видным политическим деятелем Украинской Центральной Рады Владимиром Винниченко. Тот, в свою очередь, отвечал взаимностью, называя Донцова «человеком, который призывает ходить в церковь, а сам остаётся безбожным».
Современный историк М. Б. Смолин отмечает, что направление философии украинского сепаратизма Донцова было более радикальным, нежели более ранняя позиция историка Грушевского, а сам Донцов был безусловным русофобом.
Признание
Михаил Демкович-Добрянский в своей работе[какой?] (размещённой в 1-м выпуске мюнхенского журнала «Проблемы») 1947 года оценивал Донцова как весомую фигуру в формировании украинского национализма, а говоря о тезисе об аморальности национализма, которые Донцов пропагандировал в «Литературно-научном вестнике», называл это находкой в политической борьбе, отмечая, что тем самым он впустил демонов в украинского человека.
Участница ОУН, а затем УПА Мария Савчин в своей книге «Тисяча доріг» утверждала, что приписываемое[кем?] Донцову влияние на молодёжь Галичины, где украинское национальное движение возглавлялось ОУН, в межвоенный период сильно преувеличено. Ни она сама, ни её товарищи не читали его книг и статей, и познакомиться с ними многие участники украинского националистического партизанского движения и подполья смогли уже только в эмиграции после второй мировой войны. Гораздо более значительным воздействие трудов намеренно беспартийного Донцова, старшие брат и сестра которого были видными деятелями ВКП(б), судя по продажам книг, было на Волыни, где до второй мировой войны влияние ОУН было ничтожным, а украинское движение возглавлялось Коммунистической партией Западной Украины. Единственным известным деятелем ОУН Волыни до войны был этнический поляк Роман Бжеский: этнических украинцев Волыни ОУН до войны не интересовала, а труды Донцова читались как труды украинского национального деятеля и родственника видных коммунистов, с ОУН его на Волыни никак не связывали. В связи с этим советская власть считала Донцова главным идеологом Волынской резни, а участие в ней разочаровавшегося в Советской власти населения, ранее распропагандированного, пусть и с помощью трудов Донцова и книг его издательства, КПЗУ и украинским движением в целом, руководимым на Волыни коммунистами, объяснила исключительно террором ОУН. Впрочем, отряды УПА и их службы безопасности действительно возглавлялись галичанами из ОУН, и террор против не желавших участвовать в резне действительно имел место.
Библиография
- Донцов, Д. И. Націоналізм. — Лондон-Торонто: Українська видавнича спілка, 1966.
- Донцов, Д. И. Xрестом і мечем. — Торонто, 1967.